Почему преследование «Свидетелей Иеговы» * должно беспокоить всех

[El Bibliotecario]

Драма иеговистов — эскалация репрессий к общности, по некоему поводу объявленной вне закона. И этот прецедент опасен для остальных россиян

«Свидетели Иеговы» (СИ)* — численно весьма небольшая, но очень сплоченная религиозная группа, члены которой на регулярной основе подвергаются репрессиям в России. Юридическим основанием для этого стало принятое в 2017 году решение Верховного суда о признании структур «Свидетелей Иеговы"* экстремистской организацией с последовавшей конфискацией имущества их общин и запретом на их деятельность. В последнее время новости об обысках и арестах представителей этой религиозной группы приходят почти каждый день.

Почему их не любят

СИ* как религиозная группа появились в Америке в конце XIX века. Официально название «Свидетели Иеговы"* организация, ранее называвшаяся «Исследователи Библии», приняла в 1931 году.

Самоназвание декларирует ориентированность СИ* на концепции единого ветхозаветного бога, имя которого в традиционных переводах библии указывалось как «Иегова», хотя по мнению современной науки его все-таки звали Яхве.

СИ* отрицают догмат о троице, с небольшими поправками теологического плана разделяемый абсолютным большинством христиан, и считают Иисуса Христа мессией, но ни в коем случае не богом. Собственно, именно этот теологический нюанс вызывает возмущение и даже неприязнь к СИ* в среде ортодоксально настроенных христианских церквей.

Нельзя не отметить, что и сами СИ* вовсе не стремятся сгладить свои противоречия с окружающим их миром, а наоборот — всячески их подчеркивают, в нелицеприятных выражениях отзываясь о всех остальных конфессиях, при чем не только о христианских. В современной России, где пиетет к «традиционным религиям» де-факто является правовой нормой, все это не могло закончиться ничем хорошим. Именно несдержанность в риторике и публикациях СИ* и стала поводом признать их экстремистами.

Впрочем, нельзя не отметить, что все те публикации, которые признавались экстремистскими, сами СИ* изымали из оборота, то есть к компромиссу они все-таки были готовы, чего не скажешь о российском государстве. С другой стороны, многие представители пресловутых «традиционных» конфессий совершенно не сдерживаются, выражая свое неприятие инаковерующих и неверующих — но их публикации и выступления никто не торопится запрещать с таким же усердием.

СИ* критично настроены не только к официальной церкви, но и к государству как таковому — они считают, что все нынешние государства так или иначе противостоят богу и потому будут уничтожены во время страшного суда. И если с западными государствами это не создавало им особых проблем, то с клерикальными, тоталитарными и авторитарными обществами неизбежно возникали трения: пацифизм и демонстративная аполитичность СИ* автоматически делали и делают их диссидентами в таких странах, как гитлеровская Германия, СССР, КНР, Иран. И, увы, современная Россия.

Учитывая идеологию современного российского государства, противостоящего США и считающего РПЦ МП одной из своих опор, существование в России религиозной группы, управляемой из США и последовательно критикующей РПЦ МП и вообще весь государственный строй и культ России, репрессии против СИ* с некоторых пор стали неизбежными.

Впрочем, в бытовом смысле к СИ* тоже есть существенные претензии, и именно они создают благоприятный фон для репрессий. Во-первых, стала присказкой назойливость СИ* — при том что баснословное хождение по квартирам и приставание на улицах с предложением поговорить о боге в последние годы ими не практиковались. Во-вторых, пугающей и действительно деструктивной выглядит практикуемая общинами СИ* изоляция своих членов от окружающего социума и неприязненное отношение к тем, кто отошел от организации. Но разве радикальные приверженцы любой веры не ведут себя примерно так? Разница лишь в том, что в крупных религиозных организациях такие практики маргинальны, а у маргинальных СИ* возведены в норму.

В-третьих, много вопросов вызывает настойчивый отказ СИ* от переливания крови в любых ситуациях, что иногда трактуется как изуверство. Но и здесь ситуация искусственно перегрета — сами СИ* предлагают пользоваться заменяющими препаратами. Опять-таки, многие конфессии и радикальные группы внутри крупных деноминаций проповедуют скептическое отношение к современной науке и медицине, но это не становится поводом для их запрета.

Почему иеговисты такие несговорчивые?

Все просто, они на полном серьезе ждут конца света и страшного суда, а потому видят своим долгом в любой ситуации проповедовать свои взгляды и вовсе не бояться репрессий, а даже и в каком-то смысле желать их: ведь перед концом света носителей истинной веры конечно же должны преследовать сатанинские власти, утвердившиеся на Земле. Поэтому происходящее сейчас в РФ превращает в кошмар жизнь российских СИ*, но в тоже время лишь укрепляет их убежденность в собственной правоте, а находящемуся в безопасности руководству всемирной организации СИ* дает важный пропагандистский козырь.

Ожидание конца света — это базовый постулат в теологии и мировоззрении СИ*. В отличие от католиков и православных, а также от значительной части умеренных протестантов, имеющих грядущую кончину мира и страшный суд в виду, но в целом не ожидающих этого со дня на день, СИ* живут в остром ожидании этих событий.

Нельзя не отметить организационную структуру СИ*, чтобы понять корень их противоречий с российским государством. На сегодняшний день СИ* во всем мире управляются из единого центра, находящегося в США, в городе Уорвик (штат Нью-Йорк).

Руководящий совет СИ*, стоящий на вершине всей их иерархии, обладает абсолютными полномочиями в вопросах богословия и кадровой политики, и все поступающие из Уорвика распоряжения воспринимаются как конечная истина. Между руководством СИ* и их общинами по всему миру постоянно идет обмен: из центра поступают религиозные тексты и организационные указания, а с мест — отчеты о миссионерской работе и пожертвования. Удивительно, но даже в такой закрытой от внешнего мира стране как СССР, где СИ* были запрещены и преследовались, они все равно умудрялись сохранять не только внутреннее единство, но даже и связь с руководством в Америке.

Принадлежность к централизованной всемирной организации — это часть веры СИ*: согласно их доктрине, бог руководит ими через заседающий в Уорвике Руководящий совет. Поэтому совершенно непонятно, каким образом власти РФ считают возможным заявлять, что не мешают рядовым СИ* исповедовать свою веру, криминализировав их организационные структуры. Это как изъять у православных храмы и всю утварь, арестовать священников, а потом деланно удивляться: да разве же вам кто-то мешает исповедовать свою веру?

Почему начались репрессии

Вопрос на самом деле не простой и единственного ответа на него нет. Экстравагантность учения СИ* и их самоизоляция от окружающего мира заведомо обрекают их на малочисленность. Сколь бы рьяно они не вели миссионерскую работу, общая численность членов организации незначительна. В России СИ* не более 170 000 и, казалось бы, их нельзя считать опасными конкурентами для РПЦ МП.

Возможно, именно малочисленность и маргинальность и стали решающими факторами: начав репрессии неправославных христиан с более крупных конфессий, власть рисковала натолкнуться на существенное сопротивление. Кроме того, международное влияние баптистов или адвентистов значительно выше, чем у СИ*.

Возможно, СИ* выбрали именно для того, чтоб на примере маленькой и никем не любимой религиозной группы продемонстрировать более крупным протестантским объединениям, что их может ожидать, если они будут слишком усердствовать в миссионерстве на «канонической территории РПЦ» и уклоняться от изъявления всемерной лояльности и покорности светским и духовным властям России. В этом смысле протестантам стоило бы действовать более решительно, защищая СИ* — потому что иначе следующими могут оказаться другие неправославные религиозные объединения.

Более спорная, но не лишенная смысла версия — борьба РПЦ с конкурентами. СИ* выглядят малочисленными только на фоне фантазийных «80% населения России, считающих себя православными». Если учесть, что реально воцерковленных православных верующих в России по разным подсчетам не более 2,5 — 3% населения, то пропорция выглядит иначе.

В отличие от аморфных и чаще всего формально существующих православных приходов, протестантские общины самоорганизованы и сплочены. Как минимум, они не могут рассчитывать на поддержку государства и существуют на пожертвования своих рядовых членов, что создает совершенно иную систему взаимоотношений внутри общин.

Конкретно СИ* и вовсе возводят миссионерскую активность в прямую обязанность каждого члена организации, то есть в их случае речь идет не о 170 000 «мертвых душах», а как минимум о нескольких десятках тысяч активных миссионеров. Есть ли у РПЦ столько активистов, готовых не по роду деятельности, как православные священники, а по зову сердца и за свой счет проповедовать свою веру, причем даже с риском отправиться за нее в тюрьму?

Любопытные сведения о социальном составе СИ* в России можно получить из новостей об арестах, происходящих в эти дни. Так, в городе Урае Тюменской области местную общину СИ* возглавлял первый заместитель директора и главный инженер АО «Урайтеплоэнергия», 38-летний Андрей Сазонов. В масштабах Урая господин Сазонов — это вполне себе местная элита.

В Мордовии взяли под стражу 55-летнего оператора газовой котельной Георгия Никулина, 31-летнего программиста Владимира Атряхина и 29-летнего сборщика мебели Александра Шевчука, отца двоих детей. Из этого списка возникает ощущение, что местные лидеры СИ* — это работящие русские люди, а вовсе никакие-то маргиналы и иностранцы.

Чем все эти люди виноваты перед Россией? Почему ходить в опереточных казачьих мундирах с нагайками можно и это даже поощряется государством, а работать программистом, попутно занимаясь делами общины СИ*, объявляется преступлением, за которое отца двоих детей можно взять под арест?

Возможно, мы просто не знаем реального положения дел в России. Сколько операторов котельных, программистов, сборщиков мебели и других тихих сограждан исповедуют ту или иную форму протестантизма, ничуть не отождествляя себя более с назойливо внедряемым православным официозом? Может быть, таких людей в России уже гораздо больше, чем кажется и поэтому нерушимый блок государства и РПЦ так агрессивно реагирует?

Расширение понятий

Главная опасность ситуации со СИ* для всех остальных граждан России — это сам принцип репрессирования людей, принадлежащих к структуре, по какому-то поводу объявленной экстремистской. И здесь задержания СИ* самым неприятным образом связаны с репрессиями против членов «Открытой России», и в частности с громким делом Анастасии Шевченко. Несмотря на то, что сама по себе она не совершала никаких общественно опасных поступков, государство считает возможным преследовать ее как преступницу только на основании членства в организации, которую оно запретило — при том, что запрещена в России «Открытая Россия», действовавшая в Великобритании, и не очень понятно, какое отношение к ней имеет та «Открытая Россия», которая действует в России и к которой принадлежит Шевченко.

Не менее порочна популярная у российских законодателей и силовиков идея уравнивания призывов к чему-то с свершением чего-то. Если члены СИ* негативно относятся к православной церкви (как впрочем и к любой другой, и к атеизму тем более), говорят об этом на своих собраниях и пишут в своих журналах и брошюрках — значит ли это, кто они каким-то образом угрожают кому-то? Точно также, если кто-то говорит, что у конкретного террористического акта есть некие очевидные причины и нельзя их игнорировать, значит ли это, что он оправдывает весь и всякий терроризм и потому его надо судить и карать так, будто он начинял взрывчаткой «пояса шахидов» и был пойман буквально за секунду до взрыва ТЦ?

Даже если предположить, что в каких-то своих публикациях СИ* действительно слишком резко высказывались относительно власти, РПЦ или других конфессий, это вовсе не доказывает, что конкретный Сазонов из Урая разделял именно эти идеи своей организации.

Но мы видим совершенно обратную логику: раз по каким-то причинам названа преступной организация, это сразу делает преступными всех ее членов уже по факту принадлежности к ней. Дальше все просто и удобно для правоохранителей: в отличие от террористов, СИ* вовсе не прячутся и не скрывают своих убеждений, а кроме того не оказывают сопротивления при арестах.

Пусть кому-то это и покажется трюизмом, но это ведь подход, который стал фундаментом Холокоста: сначала нацисты по совокупности надуманных поводов объявили преступным некое абстрактное «мировое еврейство», а совсем скоро перешли к массовому уничтожению вполне конкретных евреев, включая детей, вся «вина» которых состояла лишь в том, что они принадлежали к этому народу.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

*организация, деятельность которой запрещена в РФ

Source